АРХИВ ВЛАДИМИРА СОЛОВЬЕВА
Россия и мусульманский мир - давние, все еще, друзья
EXCLUSIVE
Есть такой человек… по имени Умар Джабраилов. На самом деле, он очень известный человек. И не просто известный предприниматель, а, скажем так, культовый персонаж, имя которого в течение многих лет не сходило со страниц газет. Он когда-то выставил свою кандидатуру на пост президента Российской Федерации. Это был смелый шаг, потому что Умар был первым чеченцем, первым представителем, скажем так, малых народов, который взял на себя такую смелость. И многие граждане запомнили его слова благодарности избирателям, сказанные после выборов. Да, там было 0,16% голосов за Умара... Но важнее – сам шаг, Поступок. Поступок и самого Джабраилова и людей, поддержавших этого красивого мужественного человека. Кстати, он оказался единственным кандидатом в президенты, который поблагодарил своих избирателей за голоса, которые были ему отданы.
Надо отметить, что эта компания стоила Умару бизнеса - после выборов он подвергся беспрецедентному гонению в Москве. Против него действовали самыми разными методами, в том числе и внеправовыми… но выяснилось, что не все так просто.
Сейчас Умар Джабраилов является сенатором, членом собрания Совета Федерации. И, по-прежнему много работает у себя на родине, в Чечне. Также, совершает много различных поездок, в частности, в мусульманские страны, в составе правительственных делегаций и помогает устанавливать контакты.
СОЛОВЬЕВ: Доброе утро, Умар Алиевич.
ДЖАБРАИЛОВ: Доброе утро.
СОЛОВЬЕВ: Мы с Умаром много лет дружим, поэтому у нас неформальные отношения, так что не удивляйтесь.
ДЖАБРАИЛОВ: Без галстука…
СОЛОВЬЕВ: Да, без галстука, да. Но известно, что Умар самый элегантно одевающийся сенатор. Представляет, скажем, так итальянское направление. А Сергей Лисовский у нас - английское направление. Умар, вот сейчас ты был в Пакистане, - чем отличается вот представление мусульманских стран, их отношение к России от отношения Европейских стран?
ДЖАБРАИЛОВ: Я считаю, это полярное отношение к нашей стране, к нашему народу, к нашей культуре, к нашему менталитету. Если Европа, как мы видим, даже вот, кто такая Польша, да?.. если такие страны, как Польша, заявляют какие-то претензии, заявляют какие-то непонятные вещи в отношении нашей страны, то арабский мир, мусульманский мир совершенно другой. Я имел счастье быть в нескольких поездках с президентом нашей страны. А в последнюю поездку ездил с министром иностранных дел, с Лавровым. И заметил следующее - все мусульманские страны, это Египет, Марокко, Иран, Ирак даже и вообще сейчас Пакистан заявляют одно и то же. Они хотят вновь быть под крылом, для них Россия – это бывший Советский Союз, они видят себя и свое будущее только вместе с Россией, хотят налаживать теснейшие культурные, но, в большей степени на данный момент, и экономические отношения, политические, и вместе с нами шагать в будущее. То есть, проявляется явное желание. Видимо, они поняли, что эта американизация, она по ним ударила сильно, однополярный мир не проходит, им хочется вновь иметь какую-то самостоятельность.
СОЛОВЬЕВ: А чем отличается вот представление мусульманского мира о бизнесе от российского? Почему в Росси так много компаний, которые приходят с Запада, но пока еще мало мусульманских денег?
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, для меня это удивительно. Раньше нам казалось, что арабы, мусульмане, они долго думают, прежде чем что-то сделать, и потом на что-то решаются, много ведут переговоров. Но сейчас наблюдается обратное. Они нам говорят: «Что вы думаете? Что вы разговариваете? Что вы ждете? Мы вас просим, мы вам столько посылаем всяких там предложений, а вы приезжаете на один раз, тут что-то погорланите и уезжаете. А мы ждем здесь, сидим». Они ждут много от Газпрома, ну, видимо, они ждут от гиганта каких-то…
СОЛОВЬЕВ: Движений.
ДЖАБРАИЛОВ: Да. Зато мы беседовали очень долго с президентом Пакистана, и он сам говорит: «Мы готовы отдать вам любые наши месторождения. Мы готовы вам отдать строительство нефтегазопровода из Индии, в Иран, Пакистан. Мы готовы вам отдать угольные разрезы. Приезжайте, зарабатывайте. Хотите 100%, - 100% ваши, хотите ноль - ноль ваши. Мы готовы».
СОЛОВЬЕВ: То есть, любой вариант?
ДЖАБРАИЛОВ: Да, да.
СОЛОВЬЕВ: Что мешает?
ДЖАБРАИЛОВ: Что мешает? Ну, видимо, пока еще инертность наших компаний. Те специалисты, которые раньше в Советском Союзе работали, иных уж нет, а те далече, как говорится. А новый бизнес, он привык брать здесь, пока еще у нас. Пока в стране свое все не вытащим, - долго думаем идти ли туда, видимо.
СОЛОВЬЕВ: Было очень много арабских денег, которые пытались войти в Россию. И я знаю, что сюда приезжали делегации из Арабских Эмиратов. В том числе, один из самых известных уважаемых деятелей арабского мира, традиционно с большим уважением относящийся к России. То есть, человек просто фантастический. И он приходил и говорил: «Возьмите деньги, вот, под самые низкие проценты. Возьмите, работайте». Почему вот внутри России невозможно пристроить арабские деньги?
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, я этот момент упустил. Действительно, в каждой стране, где мы были, они предлагают, помимо того, что к себе зовут, они готовы к нам тоже приехать с деньгами, с какими-то там знаниями. Я думаю, это наша инертность, нежелание пустить кого-то, как говорится, на нашу поляну, и несовершенство нашего законодательства, плюс та категория бизнесменов, которые за последние 10 лет появились, - все голубые или белые воротнички, я не знаю, как их назвать. Им абсолютно все равно. Они хотят одного - урвать и где-то там спокойно открывать счета, и жить себе. Я знаю многих таких людей, которые здесь не работают, а зарабатывают, потом покупают псевдоострова…
СОЛОВЬЕВ: То есть, здесь они за границей, в командировке…
ДЖАБРАИЛОВ: Они на свалку работают, здесь они в командировке, да, здесь они за границей. Они так думают… Я знаю многих людей… и для меня удивительно, когда говорят: «Я из дома приехал». Откуда - из дома? Из Америки… Интересно.
СОЛОВЬЕВ: Еще такие фразы: «Ой, у вас тут так все странно, а как вы тут живете?»
ДЖАБРАИЛОВ: Вот, видимо, все это вместе взятое и мешает нам как-то принять чужой капитал.
СОЛОВЬЕВ: А как строятся отношения на ментальном уровне? Потому, что у нас пока вот есть такое базовое ощущение, что Россия - великая, православная страна, на том, что Россия – великая мусульманская страна, как-то принято забывать.
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, я вам скажу следующее. Выступление нашего президента имело огромный резонанс положительный в арабском, мусульманском мире. И что прослеживается. Все говорят: «Вы наш папа, я ваш вассал». Все. То есть, они подчеркивают, - «мы готовы работать по вашим правилам». Ничего нам не диктуя. Если Европа нам диктует и Америка, то здесь, наоборот…
СОЛОВЬЕВ: Готовы слушать… Но выясняется, что мы не готовы диктовать.
ДЖАБРАИЛОВ: Я думаю, мы готовы диктовать, просто этому направлению не уделялось до сих пор достаточно внимания. Думаю, что мое появление на этом направлении скажется положительно, хоть это, видимо, не скромно… Надеюсь, что у меня получится.
СОЛОВЬЕВ: Да, а для них важно, что вы мусульманин?
ДЖАБРАИЛОВ: А для них это важно, да. Им все время средства массовой информации навязывали – «там угнетают чеченцев, угнетают мусульман». А когда мы говорим: «У нас 20 миллионов мусульман, что у нас свободное вероисповедание, что у нас свободно открываются новые мечети, что люди имеют возможность заниматься отправлением религиозных обрядов». Их это радует, они искренне, как дети, этому радуются и хлопают в ладоши.
СОЛОВЬЕВ: Умар, вам поступил вопрос: «Доброе утро, скажите, пожалуйста, Умар Алиевич. С какой стати вы публично высказываетесь о том, что Алханов должен сейчас же уйти, а Рамзан Кадыров придти на его место? У вас свои интересы?»
ДЖАБРАИЛОВ: Я, кстати, гражданин Российской Федерации, и мне небезынтересно, что происходит в нашей стране, тем более в данном регионе. Интерес у меня огромный, да, это мой личный интерес, чтобы на территории России, на территории Чеченской республики не было горя, чтобы мы не получали двухсотые грузы в любой точке нашей страны, чтобы в стране, в данной республике, был порядок. Для этого мы должны понимать, что народ чеченский выбрал своим лидером Рамзана Ахматовича Кадырова, я еще раз это подтверждаю. Народ видит только в нем своего лидера. Это единственный случай за всю историю чеченской, можно, если так сказать, государственности, когда каждый чеченец, который традиционно видит лучшим президентом самого себя, вдруг решил отдать эту возможность другому и единственному человеку. Никогда не было, чтоб какой-то чеченец не видел себя президентом. Здесь все видят президентом только Рамзана Ахматовича Кадырова. То, что я сказал в отношении Али Дадашевича Алханова… я ничего такого сложного не сказал. Я сказал, что была какая-то договоренность. Человек должен понимать, что его мужественный шаг сейчас будет способствовать тому, чтобы народ жил в вере, здравии, согласии и процветании.
СОЛОВЬЕВ: А что сейчас реально происходит в Чечне? Потому что, если посмотреть репортажи, есть два мира. Есть Чеченская республика - то, что официально, и есть Чечня, условно говоря, которая в «Новой газете», где постоянно идут бои, где нарушаются права человека, где похищают людей, где невозможно жить. Вот, на самом деле, какова динамика происходящего в Чеченской республике?
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, если бы можно было сказать по-мудрому, то есть какая-то середина. «Новая газета» высказывает свою точку зрения, которая тоже имеет право на жизнь. Но это то, что было 10, 5, 7 лет назад. Сейчас такого нет, сейчас совершенно по-другому народ живет. Сейчас любой человек дома у нас, в Грозном, в любой точке Чеченской республики, спокойно может не переживать за то, что его сын, или дочка, или дети где-то гуляют вечером, поздно придут. Это норма. Жизнь у нас развивается, мы много строим, мы много уделяем внимания образованию, культурному направлению. Мы хотим вновь вернуться в то русло, когда мы были единым народом. И мы хотим радоваться этой жизни вместе со всеми.
СОЛОВЬЕВ: Умар, по-моему, не многие понимают, что в результате 1-ой и 2-ой чеченских войн, главное, что произошло – это раздел внутри чеченского народа. То есть, многие почему-то считают, что воевали все чеченцы против России, и Россия как бы покоряла Чечню. Никто не знает о героических ребятах, героях России, с первого дня воевавших на стороне федеральных войск. То есть о том, что это страшная трагедия, которая разделила именно чеченский народ.
ДЖАБРАИЛОВ: Вы совершенно правы, Володя. Дело в том, что это, скорее всего, беда чеченского народа, беда наших средств массовой информации, что мы однобоко как-то представляли всю ту ситуацию, которая происходила. Ну, понятно, в то время такая была обстановка, по-другому нельзя было. Сейчас мы должны набраться мудрости и, хотя бы чуть-чуть, объяснить обывателю, нашему гражданину, что же на самом деле было, если мы сами хотим это узнать. Если мы не хотим этого знать, то все нужно забыть и строить новый сегодняшний день. А что касается многих ребят, молодых бойцов, которые рождались не для того, чтобы умирать, не для того, чтобы с ружьем в руках воевать друг против друга... К сожалению, это случилось в нашей стране, но, к счастью для нас, многие чеченцы, они с самого начала были противниками появления режима Дудаева. Они были противниками политики отторжения от России, и они с оружием… Кстати, мой брат, который сейчас является вице-премьером Чеченской республики, он тоже начинал воевать против этих захватчиков.
СОЛОВЬЕВ: И немногие знают, что Шамиль Басаев лично обещал… ДЖАБРАИЛОВ: Да, отрезать голову, отрезать ему голову. Тогда вся наша семья была в розыске, по этим шариатским судам. Ну, ничего, как-то выжили.
СОЛОВЬЕВ: Да, и немногие знают, что приезжали гонцы к Умару и требовали денег, и были жестко посланы куда-то, после чего Басаев кричал: «Да я их всех найду и вырежу». Умар, какое количество русских осталось в настоящее время в Чечне? И сколько их там проживало раньше?
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, что могу сказать по количеству русских… Катастрофически мало, к сожалению. Мы делаем все для того, чтобы наши жители, наши земляки, русские, армяне, украинцы, терские казаки, возвращались. Для этого я присутствовал на одном заседании Правительства Чеченской республики, где мы бесплатно выделяем жилье всем тем гражданам, которые у нас жили, или которые хотят приехать жить на территории Чеченской республики. Двери открыты, мы в вас нуждаемся, вы нам нужны, без вас нашего будущего нет.
СОЛОВЬЕВ: Такой вопрос поступил: «До сих пор не восстановлен памятник и дом-музей героя великой русской империи Алексею Викторовичу Ермолову. Почему?».
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, к Ермолову отношение неоднозначное, наверняка. Конечно, он не герой войны. Когда я был маленький, я помню что несколько раз этот памятник, даже во времена Советского Союза, взрывали. Ну, видимо, за то, что он сказал, будто чеченцы – не тот народ, который можно изменить, и его надо изничтожить. Наверно, это является причиной того, что есть какой-то негатив к нему.
СОЛОВЬЕВ: Я вам так скажу, хотите поставить памятник Ермолову, поставьте его там, где…
ДЖАБРАИЛОВ: Он родился…
СОЛОВЬЕВ: … Да, где его любят. Еще вопрос: «Уважаемые господа, в ходе беседы постоянно звучит: «Мы и они. Мусульмане и не мусульмане». Неужели мы действительно такие разные? Пусть ответит Умар, у нас действительно разное всё, что нас постоянно надо мерить?».
ДЖАБРАИЛОВ: Да вы знаете, - одинаковые! Нет ничего разного! Все мы одинаковые! Если только что измерять, то видимо, по нашей религии и у иудеев что-то отрезают, видимо только в этом разница. Другой разницы я не вижу.
СОЛОВЬЕВ: Показывали документальные кадры, какой город Грозный был раньше – зелёный, цветущий, с фонтанами. Какой он сейчас?
ДЖАБРАИЛОВ: Был невероятно добрый, мирный, красивый, зелёный город. Это правда. Спасибо за то, что вы это знаете. Спасибо за то, что подчеркнули. Я когда представлял новый Грозный, я хотел совершенно по-другому, новый, современный город построить. Но принято решение, я считаю - правильное, восстановить его в Сталинском ампире. Это красивый классический стиль города восстанавливается по тем эскизам, по тем архитектурным замыслам, которые были тогда. Очень красиво. Приезжайте. У нас очень красиво. Скоро во всю полноценно заработает аэропорт. Любой человек, который захочет приехать, посмотреть, будет искренне рад. Потому что когда вы приедете и увидите, как мы там всё восстанавливаем, а восстанавливаем мы вместе со всей страной, вы почувствуете свою причастность к этому делу.
СОЛОВЬЕВ: Спрашивают - «Что с бизнесом в Чечне?».
ДЖАБРАИЛОВ: Бизнес? Активно. Я считаю, что чеченцы, видимо, одни из самых активных, по менталитету, из бизнесспособных людей на планете. Развивается бизнес.
СОЛОВЬЕВ: Вновь пришел вопрос: «Ну, как же так? В глаза бросается явная необразованность Кадырова, неумения связать двух слов. А вы говорите, что человек должен быть президентом Чечни».
ДЖАБРАИЛОВ: Бог ты мой, неужели он так необразован? Образования – да, действительно мало у него. Я имею ввиду, школьного…
СОЛОВЬЕВ: Формального.
ДЖАБРАИЛОВ: …формального. Но то, как человек говорит, как человек мыслит, как человек себя держит, как человек думает не о себе, а о стране, о народе… Я с вами не согласен. Вы просто не общались с ним. Вы не слушали тех его речей, когда он выступает на заседаниях, когда он выступает на каких-то форумах. Не согласен с вами.
СОЛОВЬЕВ: А затем, надо всё-таки понимать, что Рамзан из своих 30 лет там 10 с лишним воевал.
ДЖАБРАИЛОВ: С 15 лет вообще человек находился в полевых, боевых условиях. И если сравнить его и с нашим выпускником Высшего учебного заведения, я думаю, он ещё фору даст.
СОЛОВЬЕВ: Кто Вы больше – политик или бизнесмен?
ДЖАБРАИЛОВ: Я думаю, что я больше человек. Я не прочь бы заниматься бизнесом в этом городе, в нашей стране. Но в своё время, к сожалению, меня чуть-чуть подрезали здесь. Но ещё не вечер, посмотрим. Пока я с радостью занимаюсь тем, чем занимаюсь, потому что я этому когда-то учился. Я хотел заниматься вопросами внешней политики. Я хотел быть полезным великой стране – Советскому союзу. Сейчас я рад, что стал востребован и полезен нашей родине России.
СОЛОВЬЕВ: Да. Спрашивают: «На чём Вы заработали ваши деньги, какой был ваш бизнес?».
ДЖАБРАИЛОВ: Мой бизнес был - работать на поднятие тех объектов в городе, которые были загублены, погибшие. Я из ничего делал что-то. За это видимо меня и не полюбили некоторые чиновники в московском правительстве. Мой бизнес в основном – это сфера услуг. Компания «Группа Плаза», которая была когда-то с одобрения и Лужкова Юрия Михайловича, и Ретина Владимира Иосифовича создана, была первой российской компанией по управлению объектами недвижимости. Кстати, мы выигрывали тендеры на огромных конкурсах с крупными зарубежными компаниями.
СОЛОВЬЕВ: Я скажу так - не многие помнят это время, но тогда была гигантская гостиница «Редиссон Славянская», которая простаивала и была планово-убыточная. Когда туда пришла «Группа Плаза» - впервые заработали деньги. И когда принесли городу и сказали, вот деньги, они не поняли, о чём идёт речь. Потому что люди вообще не могли понять, что значит заработать. Попилить – понятно. А что значит официально показать прибыль, что за идиотизм.
ДЖАБРАИЛОВ: И американцам мы не дали её приватизировать. За что я получил спасибо, так сказать, пинком. Мы Манежную площадь подняли. Нам повезло. Мы смогли сделать то, что не получалось у других - создали новый качественный момент…
СОЛОВЬЕВ: «Редиссон Славянская», «Смоленский пассаж», «Манежная площадь», «Гостиный двор», много чего было…
ДЖАБРАИЛОВ: …а потом не стало
СОЛОВЬЕВ: А потом не стало, потому что в нашем городе всё зависит от воли чиновников.
Умар, такой вопрос пришел: «Прокомментируйте пожалуйста убийство Байсарова в Москве».
ДЖАБРАИЛОВ: Комментировать, наверно, будут представители правоохранительных органов, прокуратуры. А я могу сказать, что, наверное, человек имел все шансы не дойти до этого. Он выбрал этот путь. Мне сложно судить. Я свидетель всего этого процесса. Ему сто раз предлагалось дома прийти, поговорить, сдастся, но он не захотел этого сделать. Получилось то, что получилось, к сожалению, для его семьи. Высказываю соболезнования его близким и родным. Ну что делать? Надо было думать.
СОЛОВЬЕВ: Такой хамский вопрос поступил: «А не тот ли это Джабраилов у вас рекламируется, который связан с убийствами за недвижимость, в том числе американского гражданина. Вы уже до рекламы чеченских бандитов опустились?». Я скажу на это - вы когда человека в чём-то обвиняете, надо понимать…
ДЖАБРАИЛОВ: Стоп, стоп, стоп…
СОЛОВЬЕВ: …надо понимать – что и кому говорите! Умар, извините, но я отвечу!
Надо отметить, что Умар как раз дружил с Полом. И, действительно, у них было базовое разногласие - Умар говорил, что не надо воровать у государства собственность, деньги надо платить, а у Пола было, кстати, много чего в биографии, о чем американцы предпочитают забывать, в частности, увлечение маленькими детьми... Поэтому, знаете, когда стало выгодно московским определенным группировкам любой ценой замочить Умара Джабраилова, то стали всё что угодно говорить. У нас это любят.
ДЖАБРАИЛОВ: Спасибо, Володя.
СОЛОВЬЕВ: Умар, вам пишут: «Таких людей, как Умар, надо назначать сенаторами не только от Чечни, но и от других субъектов Российской Федерации».
ДЖАБРАИЛОВ: Спасибо.
СОЛОВЬЕВ: Умар - чеченец, поэтому естественно, что от Чечни. Но, кстати, немногие знают, что Умар уехал из Чечни учиться, из города Грозного…
ДЖАБРАИЛОВ: В 14 с половиной лет…
СОЛОВЬЕВ: …в четырнадцать с половиной лет, в пушной техникум…
ДЖАБРАИЛОВ: В пушно-меховой…
СОЛОВЬЕВ: …в пушно-меховой техникум. А потом служба в советской армии, на Украине.
ДЖАБРАИЛОВ: Ракетные войска стратегического назначения…
СОЛОВЬЕВ: Да, после чего…
ДЖАБРАИЛОВ: МГИМО СССР
СОЛОВЬЕВ: Да, МГИМО, завершил, отучился и дальше уже работал, так что владеет многими иностранными языками. Так что если кто-то хочет посоревноваться с Умаром в уровне образования и знании иностранных языков, не советовал бы.
СОЛОВЬЕВ: Такой вопрос-обращение: «Доброе утро, Умар Алиевич. Искренне рад - вы по достоинству сенатор. Голосовал за вас. Жаль, что фитнес не входит в интересы вашей команды, зря…».
ДЖАБРАИЛОВ: Могу сказать?
СОЛОВЬЕВ: Конечно…
ДЖАБРАИЛОВ: Дело в том, что этот клуб когда-то, это направление создавал я. В своё время вместе с Володей Слуцкером, мы всё это отдали Ольге Слуцкер и появился World class.
СОЛОВЬЕВ: Еще вопрос вам, Умар: «Не имею ничего против чеченцев, но видел как Кадыров на конкурсе мисс Чечни разбрасывался пачками стодолларовых купюр, не российская ли это помощь?».
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, есть такой грех у всех кавказских народов, да и некоторых русских, которые живут на Кавказе, на Юге России - имеем мы такое обыкновение, разбрасывать то, что было непосильным трудом заработано, есть такое у нас…
СОЛОВЬЕВ: Понты?
ДЖАБРАИЛОВ: Это да, это больше… Это не столько не понты, это знаете… это эмоциональный всплеск такой… Показывает широту души. Всех хочется одарить.
СОЛОВЬЕВ: Но откуда эти деньги? Это российские, помощь России, или нет?
ДЖАБРАИЛОВ: Это деньги заработанные. У него есть зарплата какая-то...
СОЛОВЬЕВ: Хорошая у него зарплата!
ВОПРОС: «Чеченцы прекрасно выполнили свою миссию в Ливане, когда восстанавливались мосты российской армией, тем самым оправдали доверие к себе…»
ДЖАБРАИЛОВ: и продолжают…
ВОПРОС: «…и продолжают. Думаю, что они справятся, в качестве народной дружины, с приведение в порядок зарвавшихся торговцев на рынках в Москве и не только».
ДЖАБРАИЛОВ: Вы знаете, я полностью с вами согласен. Если есть у народа, у национальности, у нации какая-то вот составляющая, которая является для неё, ну не знаю, важной. Если они что-то они умеют делать, то надо это использовать.
СОЛОВЬЕВ: А кстати, сейчас много задают вопросов о том, что это за ситуация была в Санкт-Петербурге. С чеченским отрядом и предпринимателем питерским.
ДЖАБРАИЛОВ: Про эту ситуацию я знаю только из средств массовой информации. Знаком я с обоими задействованными, так сказать, персонажами. Ну не знаю, что там у них случилось. Видимо, какой-то конфликт, но не думаю, что так надо было это решать.
ВОПРОС: «Умар, не забывайте, что вас слушают земляки. Не нужно все так приукрашивать».
ДЖАБРАИЛОВ: Знаете, если меня слушают земляки те, которые бывают дома, то понимают, что я говорю правду.
СОЛОВЬЕВ: Такое сообщение поступило в адрес Умара: «Джабраилов Умар Алиевич, спасибо за все, чем вы помогли нашей семье. Низкий вам поклон. Большого здоровья до конца ваших лет».
ДЖАБРАИЛОВ: Спасибо вам, Галина Павловна. От меня вам низкий поклон.
СОЛОВЬЕВ: Немногие знают, что под Москвой существует целая деревня, где живут люди, проживавшие ранее в городе Грозном, потом разрушенном. Люди разных национальностей, разных профессий, разных вероисповеданий живут там благодаря семье Джабраиловых.
ДЖАБРАИЛОВ: Спасибо.
СОЛОВЬЕВ: Умар, вам спасибо большое! Приходите к нам еще…
ДЖАБРАИЛОВ: …приглашайте меня еще раз.
СОЛОВЬЕВ: Вот сразу и приглашаем.
Владимир Соловьев - Авторская программа "Соловьиные трели", радиостанция "Серебряный дождь"
ЧИТАТЬ АРХИВ ВЛАДИМИРА СОЛОВЬЕВА
24.11.2006, 17:19
